Давайте представим себе такую притчу.
В славном городе Константинополе-Стамбуле в одном квартале, на одной улице, в соседних домах живут два величайших патриота. Оба они любят этот великий город и эту великую средиземноморскую империю, столицей которой этот город был. Оба мечтают великую восточносредиземноморскую империю возродить, а город снова сделать столицей сверхдержавы.
Казалось бы, этим двум патриотам надо объединиться, чтобы вместе бороться за общую цель. Однако же никакое их объединение невозможно. Наоборот, они идеологические враги друг другу. Потому, что один из них – патриот Восточной Римской (Византийской) империи, а другой – патриот Османской империи. Для одного его родной город Константинополь, а для другого – Стамбул. Для одного – храм Святой Софии, для другого – мечеть Айя-София. Один гордится обороной Константинополя, другой – осадой и взятием Константинополя. Один чтит память императора Константина Палеолога (единственного достойного представителя бездарной узурпаторской династии Палеологов, погубившей Византию), геройски погибшего при защите Константинополя, другой – султана Мехмеда Фаттиха. Один мечтает возродить Византию, другой – Оттоманскую Порту. Конечно, всегда может вылезти какой-нибудь Прохан-эфенди и сказать, что Османская Порта — это та же Византия, только названная по-другому, что османская история — это просто продолжение византийской, что османские султаны продолжали дело византийских императоров и по сути и были таковыми, только под другим названием, что территория всегда остаётся, её надо защищать, ресурсы всегда остаются, их надо защищать, геополитика всегда остаётся, её надо защищать.
И действительно, геополитика Византии и Османской империи, обусловленная географией, одна и та же. В чём были геополитические интересы Византийской империи? Контролировать Крым через город Херсонес Таврический, завоевать Кавказ, удержать балканских славян, болгар и сербов, под властью империи, удержать Сирию, Палестину и Египет или попытаться вернуть их после потери, контролировать восточную половину Средиземного моря.
А в чём были геополитические интересы Османской империи? Контролировать Крым через вассальное Крымское ханство, завоевать Кавказ, удержать балканских славян, болгар и сербов, под властью Османской империи, удерживать Сирию, Палестину, Египет, Месопотамию и Хиджаз, и всю Северную Африку вообще, контролировать восточную половину Средиземного моря. Но означает ли это, что Прохан-эфенди прав и Османская империя – это Восточная Римская Империя, а византийский патриот должен объединяться с османским патриотом? Мы отлично понимаем, что нет, что это разные государства и разные цивилизации, и патриотизм византийский и османский взаимоисключающие. Поэтому те два патриота – отнюдь друг другу не друзья и не союзники. То же самое с русскими и советскими патриотами. Патриот Исторической России, тысячелетней Святой Руси – это одно, патриот «новой исторической общности – советского народа» и какого-то непонятного советского союза, чья история началась в 1917 году, в котором нет Нижнего Новгорода, Вятки и Самары, а есть Горький, Киров и Куйбышев, нет Твери, а есть Калинин, где разорены и поруганы православные церкви и монастыри, — это совершенно другое. «И сегодня нам нужно чётко отличать тех, кто борется за возрождение России, от тех, кто борется за возрождение Советского Союза. С последними и нам не по пути», — сказал ещё в 1998 году поручик Гранитов. Давайте же в основном этому следовать.